Далее авторам потребовалось убедить читателей, что борзые собаки реагируют на запах выращенных бактериальных колоний. И вот что они посчитали доказательством.
«Мы провели наши эксперименты как в полевых условиях (Shubkina, 2006), так и в лаборатории. В поле мы наблюдали реакцию борзой на культуральные чашки с инкубированными микроорганизмами от зайца (в качестве контроля мы использовали пустые чашки). /…/
В полевых экспериментах 14 из 21 собаки пытались дотронуться, облизывать и обонять чашки со зрелыми культурами бактерий, взятых у зайца-русака, избегая при этом чашки без бактерий.
Собаки проводили больше времени, нюхая зрелые культуры бактерий (Wi, P <0,001), чем чашки с агаром. Частота изменений в направлении движения к «бактериям» была значительно выше, чем к чашкам с агаром (t-критерий Стьюдента, P <0,05). Учитывая, что поведение борзой может меняться при наличии запаха культивируемой микрофлоры, обонятельного стимула достаточно для изменения направления, ритма и скорости её движений (Shubkina et al., 2010a, 2012)» (2017).
Ах, загадка, что же выберет собачка охотничьей породы: чашку с компонентами запаха потенциальной добычи или пустую чашку, или чашку с ничего не значащим для неё агаром? «Не в Каспийское ли море впадает Волга?» На людей с каким IQ должен произвести впечатление этот уровень «научности»?
Теперь глянем на некоторые странности статистики. В статье 2006 года А.В Шубкина сообщала, что борзыми собаками было отловлено 42 сайгака, которых сравнивали по результатам патологоанатомического исследования с 44 отстрелянными сайгаками. При этом на диаграмме было показано, что при отлове доля нездоровых животных составляет 100%, а при отстреле – 33%. В статье 2010 года, при той же диаграмме фигурируют, соответственно, 43 и 50 сайгаков. А в статье 2017 года цифры несколько иные. «Мы выполнили посмертные обследования 38 отстрелянных и 40 пойманных антилоп. Мы обнаружили много особей, чьи внутренние органы имели различные нарушения. Относительное распределение таких отклонений не различалось между двумя группами /…/. Но у антилоп, пойманных собаками, значительно чаще были аномалии внутренних органов, чем у застреленных (t-критерий Стьюдента, P <0,025) (рис. 1b). Среди пойманных антилоп преобладали индивидуумы с отклонениями (t-критерий Стьюдента, P <0,001), тогда как они составляли лишь около трети отстрелянных антилоп». Количество отловленных и отстрелянных сайгаков почему-то несколько усохло, абсолютные 100% заменились всего лишь преобладанием (непонятным, потому что итоговой диаграммы нет, и в тексте эти цифры тоже отсутствуют). Можно было бы подумать, что речь идёт о какой-то другой обследованной группе убитых сайгаков, однако нет – детализированная диаграмма, в которой указаны процентные данные по аномалиям внутренних органов, та же самая, что и в статьях 2006 и 2010 годов, с той лишь разницей, что столбики расставлены в обратном порядке. Причём во всех трёх статьях сообщается, что охота на сайгаков проводилась в 80-е годы ХХ века, со ссылкой на публикации В.Е Соколова с соавторами то 1990, то 1991 гг. Вот это действительно загадка: охота больше не велась, но количество животных изменилось, выводы изменились тоже, а числа в диаграмме остались прежними! Загадка или всё же фальсификация данных? Ай, нехорошим пахнет!
Ещё вот на какие моменты следует обратить внимание. Допустим, что у всех зайцев и сайгаков, отловленных борзыми, и только у какой-то части из числа отстрелянных охотниками кожная микробиота размножилась сверх нормы. А что, если у тех сайгаков, которых борзые поймать не смогли, микробиоты на коже было ещё больше, а они остались никем не добытыми? А что, если в группе сайгаков после отстрела остались только животные с патологиями внутренних органов и повреждениями опорно-двигательного аппарата, которых потом собаки и ловили? Да и популяции зайцев на территории, где производился отстрел, это тоже касается. Даже если отстрел и отлов производились на одной и той же территории, в одни и те же дни, что проведено раньше, а что позже? Напомню шутку: «Дельфины толкают людей к берегу. Об этом рассказывают люди, которых они толкали к берегу». Вот тут то же самое. До тех пор, пока нет сведений о состоянии здоровья и развития кожной микробиоты у хотя бы большинства (если уж не у всех) сайгаков из тех же групп и зайцев на той же конкретной территории (а не в расплывчатых районах) и в тот же сезон, всё написанное на данную тему в рассматриваемых статьях А.В.Шубкиной и её соавторами следует считать, в лучшем случае, всего лишь версиями, не имеющими строгой доказательной базы. Если даже не принимать во внимание всё остальное, написанное мной выше.
Выводы делайте сами. К сожалению, сейчас такой «науки» развелось много, очень много.
Собственно, всего этого мне можно было бы и не писать, а просто дать ссылку на главу IX «Записок мелкотравчатого» Е.Э.Дриянского, настольной книги корифеев псовой охоты с самого дня её появления. Там живо рассказано о попытках травли борзыми смердящих лис-«змеёвок». Если гончие по следу «змеёвки», как сказал ловчий Феопен, «ведут, словно улицей закатывают», то борзые четырёх поочерёдно пущенных свор не обращали внимания на страшную вонь вплоть до момента непосредственного контакта с этими лисами. Потому что когда собака в азарте, ей не до мелочей. Что тогда, то и сейчас.
изображения на сайте оптимизированы через OptiPic.io
